Немецкий
В нашу 116 группу собрали тех студентов, которые при анкетировании указали, что в школе учили немецкий язык и хотели бы продолжить это занятие в университете. Для начала мы написали тестовые задания, по результатам которых были сформированы две подгруппы – сильная и слабая (так же называются склонения глаголов в немецком языке). Первую взяла себе энергичная дама средних лет. А нами, теми, кто неважно написал тест, занялся лично начальник этой преподавательницы, седой импозантный мужчина предпенсионного возраста.
Всегда корректный, но в то же время холодный и отстранённый, этот человек выглядел, как реликт давно минувших времён. Нас он не очень-то жаловал. Все мои попытки сыпать словами на немецком языке так, как привык в школе, без внимания к мелочам вроде грамматики, сразу же немедленно и жёстко пресекались. Говорить следовало только правильно, иначе не стоило говорить вообще! Нашу слабую подгруппу сразу же отправили в лингафонный кабинет, где мы слушали части вводно-корректировочного курса из гэдээровского учебника “Ein Lehrbuch fur Auslander”. Отчитывал нас этот преподаватель и за грамматику, и за произношение, и за всё остальное. Короче говоря, когда он внезапно уехал в командировку в Австрию и его заменила аспирантка, мы только обрадовались.
Новая преподавательница Ольга тоже поначалу взялась за наше обучение со всей возможной строгостью. Столкнувшись с ужасными ошибками в произношении у большинства студентов нашей подгруппы, молодая аспирантка заставила нас снова проштудировать порядком надоевший вводно-корректировочный курс. Но вскоре отношения с ней у нашей подгруппы наладились, и на занятия по немецкому языку ходить стало гораздо веселее.
Аудиторию нам выделяли самую маленькую, какую только можно было отыскать во втором гуманитарном корпусе. В этой комнатке помещались только два ряда по четыре стола для студентов и один стол для преподавателя. Больше туда ничего втиснуть уже не получалось бы. Имена в нашей подгруппе не отличались разнообразием. В результате, за одним длинным-предлинным столом подряд сидели два Димы, Андрей (он же Малыш), двое Александров и одна Александра, а на втором ряду ещё и две Наташи. И изо дня в день повторялась следующая ситуация:
- Назовите мне, Дима, три основных формы глагола sein (быть), - пытается получить ответ наша преподавательница. В ответ – тишина. Оба Димы невозмутимо смотрят в разные стороны, предполагая, что спрашивают в этот момент другого. Через пару минут, не услышав ответа соседа, Димы пытаются заговорить одновременно, после чего снова замолкают. Ситуация – патовая. Все смеются, включая Ольгу. Но ведь с Сашами – ещё хуже!
- Саша! Прочитайте мне упражнение 4 на странице 35! - и все три Саши вразнобой начинают невнятно мямлить что-то по-немецки.
Со временем, конечно, Ольга привыкла и нашла простой способ, как бороться с таким невольным саботажем. Все обладатели повторяющихся имён назывались ещё и по фамилиям. Просто их ещё нужно было запомнить.
Зимой нашей преподавательнице могло показаться, что проблема повторяемости имён несколько ослабла - один Саша из нашей подгруппы перед первой сессией отчислился из университета. Но, как говорится, чему быть – того не миновать. На втором курсе выбывшего заменил другой студент. Разумеется, он тоже оказался Александром.
Оставшийся Саша перед поступлением в университет долгое время жил в Грузии. Он даже мог довольно бегло говорить на грузинском языке. Так вот, каждый новый преподаватель немецкого, услышав Сашину речь на языке Гёте и Шиллера, считал своим долгом осведомиться: «Молодой человек! А Вы в школе, какой язык учили? Случайно, не английский? Акцент очень чувствуется». Ну кому из них могло прийти в голову, что парень с украинской фамилией будет говорить на немецком языке с грузинским акцентом!
Больше всего Ольга боролась с нашей невнимательностью к спряжениям немецких глаголов вообще и глагола sein в частности. Шутка ли – основной глагол-связка, а мы постоянно допускали ошибки в его употреблении. Поэтому таблица его спряжений повторялась почти на каждом занятии. Ich – bin; du – bist; er, sie, es – ist; wir – sind; ihr – seid; sie – sind.
Малыш не любил немецкий язык. Он увлекался творчеством группы "The Beatles", запоем слушал их песни, а многие из них даже знал наизусть. Поэтому Андрей даже пытался добиться разрешения учить английский вместе в какой-нибудь другой группой. Но его затею не одобрили. Пришлось Малышу учить немецкий. Через некоторое время Андрей придумал речёвку, отражающую его отношение к немецкому языку вообще, к собственным способностям при его изучении, и к таблице спряжений глагола sein в частности. Эту речёвку Малыш повторял практически на каждом занятии, как мантру:
- Их – бин, дубин, полен, бревно.
