История с географией
Ангелина Викторовна
Одним из самых трудных предметов в девятом-десятом классах нашей школы была история. Стараниями Ангелины Викторовны преподавание этой дисциплины велось на очень высоком уровне, в соответствии со всеми канонами марсистско-ленинского учения. Приходилось не только тупо повторять ритуальные формулы светочей, но и понимать смысл сказанного.
Исторические события рассматривались нашей преподавательницей по жёсткой схеме, но схема эта позволяла хоть как-то понимать логику процесса, видеть его составляющие. По крайней мере, мы уже не путали причины и поводы, а также были в состоянии оценивать характер и движущие силы некоторых основных событий XIX и XX веков.
Учебник Ангелина Викторовна не особенно уважала. Она предпочитала давать материал под запись в своём, концентрированном изложении, без какого-либо переливания из пустого в порожнее, но с чётким указанием основных идей. Кроме того, нам приходилось постоянно конспектировать избранные труды Ленина, причём конспектировать по всем правилам - с широкими полями в тетрадках и пометками на этих полях. Я ненавидел много писать, поэтому эти бесконечные записи первое время сильно меня тяготили.
Ангелина Викторовна была очень эмоциональна. Отвечая неправильно, можно было нарваться на её язвительные замечания: "А вот тут вы скатываетесь в откровенный оппортунизм" или "То, что вы говорите - это явный мелкобуржуазный уклон". После этого молниеносно следовал опрос класса с выяснением точек зрения до тех пор, пока кто-нибудь не отвечал правильно. А все ошибившиеся подозревались в меньшевизме или буржуазном либерализме, и гарантированно вызывались к доске либо на этом, либо на следующем уроке.
Но, с течением времени, я научился извлекать пользу из такой непосредственности учителя. Достаточно было лишь не форсировать своё выступление у доски, а формулировать всё медленно и при этом внимательно следить за реакцией Ангелины Викторовны на каждую свою фразу. Как только, по едва заметным движениям её лица или рук, становилось понятно, что говоришь не то, нужно было сразу же делать поправки в смысловой части ответа. В середине десятого класса я отработал этот трюк до совершенства - помню, что несколько раз удавалось получать высший балл, не готовясь к уроку и имея лишь смутное представление о сути вопросов.
Но, возможно из-за этого, в выпускной год мне выпал тяжкий жребий участия в предметной олимпиаде - "Олимпиаде юных правоведов". Самым ужасным было написание реферата. Материалом Ангелина Викторовна меня снабдила исправно, но пришлось от руки переписать несколько десятков страниц текста, заменяя, где нужно, судьбоносный апрельский Пленум ЦК КПСС на не менее судьбоносный XXVII Съезд КПСС. Я думал, что рехнусь в процессе этой переписки! Немыслимо, столько писать!
Каким-то чудом я успел-таки к самому последнему сроку сдачи реферата. Но мне так стыдно было отдавать Ангелине Викторовне несшитые и неоформленные листки с текстом, нацарапанным моим корявым почерком, что я перепоручил эту миссию друзьям, прогуляв очередной урок истории. Как ни странно – всё прошло нормально, и эпохальный труд был принят учительницей без каких-либо вопросов.
Сама же олимпиада была несложной. Вопросы, предлагавшиеся участникам, допускали вполне очевидные ответы. По итогам мероприятия я даже занял какое-то призовое место, за что удостоился от Ангелины Викторовны похвального эпитета - "гармонично развитая личность" (в ту же весну я ещё выиграл районную и краевую олимпиады по биологии - весьма странный подбор предметов для ученика математического класса - ни одной профильной дисциплины).
Зато потом, в университете, у меня никогда не было проблем ни с какими общественными дисциплинами. Фундамент, который заложила Ангелина Викторовна, позволял валять дурака в течение семестров, а потом получать высший балл на экзаменах без видимых усилий. Эту бы мне лёгкость, да в университетской математике! Но увы - там всё приходилось в буквальном смысле вымучивать.
Вива, Куба!
Как-то раз в девятом классе наша преподавательница географии решила устроить яркий и нестандартный урок, посвящённый странам социализма.
В стране начиналась перестройка. Повсеместно стартовали какие-то эксперименты, новые веяния. Не обошли эти модные тенденции и нашу школу. Раз в год проводился день самоуправления, когда ученики старших классов брали на себя функции учителей. Помимо этого, и наши преподаватели пытались придумать что-то нетрадиционное, запоминающееся. Вот и учительница географии, дабы взбодрить учеников, попыталась провести урок - пресс-конференцию. Для этого нас поделили на пары. Каждой паре случайным образом определили какое-то социалистическое государство. Нужно было сделать доклад про данную страну, а потом ответить на любые вопросы, задаваемые одноклассниками или преподавательницей.
Нам с Володей Б. досталась Куба. Я был доволен - незадолго до этого отец где-то купил "Латиноамериканскую энциклопедию" - солидный увесистый фолиант, в котором довольно подробно рассказывалось о каждой стране данного региона. Информации там было очень много. Глядишь – и нам хватит на доклад.
Вовка сомневался. Он даже не поленился сходить к географичке с энциклопедией, выясняя, достаточно ли там материала, чтобы сделать интересный доклад. Вернулся мой сосед по парте довольно удручённым - сказал, что фолиант был забракован в резких выражениях. Поэтому, на всякий пожарный случай, мы с ним сбегали к ближайшему киоску "Союзпечати" и купили там все номера журнала "Куба", которые только нашлись, для расширения информационной базы. Журналы были тщательнейшим образом пролистаны и прочитаны, но Вовка остался недоволен. Он считал, что мы потерпим полнейшее фиаско с нашей разнесчастной Кубой. Я же был совершенно спокоен. Мне казалось, что мы прекрасно справимся с поставленной задачей.
В назначенный день состоялся урок-конференция. Уже не вспомню, кто и в какой последовательности выступал. Докладчики с разной степенью адекватности рассказывали о своих странах. Вовка нервно листал журналы «Куба», а я в очередной раз просматривал «Латиноамериканскую энциклопедию». Подошла наша очередь.
Когда мы с Володей Б. вышли к доске, я поймал кураж. Меня понесло, как Остапа Бендера перед шахматистами из Васюков.
"Здравствуйте уважаемые коллеги! Прошу вас извинить нас за несколько встрёпанный вид, мы прилетели из Гаваны лишь пару часов назад..." - и так далее, и тому подобное. Безостановочно заливаясь соловьём, я изложил вкратце какие-то данные из энциклопедии, ввернул что-то про команданте Фиделя и кубинскую революцию. Кстати пришлись и статьи из журнала - мы смогли даже показать слушателям какие-то интересные фотографии.
Фонтан моего красноречия иссяк как раз вовремя. Преподавательница географии удовлетворённо кивнула, и предложила нашим одноклассникам задавать вопросы. Тут никаких проблем не возникло - слова сами приходили в голову. Мне больше всех запомнился Олег Ц. Он смастерил себе импровизированный бейджик из бумаги на лацкан школьного пиджака, и, представившись корреспондентом газеты "Жеминь Жибао", предложил нам рассказать об успехах кубинского здравоохранения. Тут до меня дошло, что пока я разглагольствовал на кубинские темы, Вовка сидел всё это время молча, и ещё не сказал ни слова. Ткнул его локтём в бок, открыл журнал «Куба» на статье о гастроэнтерологии на острове свободы. А потом громко объявил: "На этот вопрос вам ответит наш специальный корреспондент". И мой сосед по парте вкратце изложил содержание статьи, показывая классу фотографии.
Забавно, но учительнице географии наше выступление понравилось. Мы с Вовкой, в числе немногих, получили за это мероприятие высший балл.
